Мнения
На прошлой неделе Палата представителей Конгресса США приняла Vladimir Putin Trasparency Act, задача которого — «раскрыть коррупционные связи президента России Владимира Путина» (Закон H.R. 1404). В кругах российских либералов и прочих недоброжелателей кремлевского босса это действо вызвало прилив энтузиазма, на мой взгляд, преждевременного и не слишком обоснованного.
Никто не сомневается — ни в мире, ни в самой России, — что Путин крайне состоятельный человек и что финансовые средства, которые он по любой своей прихоти может привести в движение, не имеют никакого отношения к его официальным доходам и несравнимы с ними по масштабам. Оценки личного состояния российского лидера в последние годы варьировались в диапазоне от $40 млрд до более чем $200 млрд, но никто из тех, кто их давал, не приводил ни методик оценки, ни перечня конкретных активов и юрисдикций, в которых они находятся (именно поэтому журнал Fortune последовательно отказывается включать Путина в свои списки самых состоятельных людей мира). При этом даже официальные лица в западных правительствах открыто говорили, что им известно о том, что Путин «коррумпирован», и что они учитывают этот факт в своей работе как некую данность. В то же время у меня есть большие сомнения в том, что начавшееся расследование принесёт конкретику — прежде всего исходя из того, как обозначены его задачи.
Преамбула акта говорит о том, что по мнению внешних экспертов (outside experts), состояние Путина «исчисляется миллиардами», что существенно расходится с официальными цифрами его доходов (см. Sec. 2, # [2]). Это заявление выглядит откровенно слабым, так как представляет собой не более чем гипотезу. Поиск и описание «легитимно или незаконно обретённых активов, включая объекты недвижимости, личную и интеллектуальную собственность, финансовые средства на инвестиционных или банковских счетах, а также доли и интересы», «принадлежащие Путину и членам его семьи — формальным и неформальным» (см. Sec. 3, (b) Assessment, # [1] и [2]), — эта задача, если принимать её буквально, нерешаема.
Чиновники в России в последние годы потеряли остатки осторожности — и это подчеркивает присутствие в так называемом панамском досье имен Мантурова, Левитина, Чубайса, Волошина, Клишаса, Хабирова, Илюхина, Миклушевского, Беглова, Шестакова, Мединского, Голубева и десятков других. Однако это совершенно не относится к президенту России. Его природная бдительность, вероятно, только усиливается из-за расследований, которые велись против него в России ещё в 1990-е годы; вероятная связь с криминальными структурами; а также огромное число лично преданных ему людей, которых он привел во власть и сделал супербогачами, — все это дает основание предположить, что активы Путина оформлены на частные лица и компании, документальным образом никак не связанные с ним или его родственниками.
Во-первых, в отличие от обычного российского коррумпированного чиновника, который хочет уберечь свои «кровно заработанные» прежде всего от российских «силовиков», Путина больше всего заботит безопасность активов перед лицом внешних сил. Он не может не понимать, какое внимание приковано к его персоне и насколько незащищённой является «банковская тайна» на Западе, если дело доходит до сделок с коррумпированными политиками такого ранга. По поводу отношения к нему в мировых столицах, особенно после 2014 года, он явно не питает иллюзий. Поэтому даже если в западных банках действительно есть деньги Путина, найти их никому не удастся — за исключением сценария, при котором о них заявят сами их номинальные держатели (да и тем, скорее всего, сложно будет предъявить документальные доказательства связи с президентом).
Во-вторых, следует иметь в виду, что накопление активов за рубежом затевается политиками, которые опасаются за судьбу собственного режима и одновременно не сомневаются в возможности относительно безопасного побега из страны (так было, например, с Мобуту, Бен Али, Маркосом и Резой Пехлеви). В случае с Путиным эта логика не действует — за последние годы он совершил много авантюрных шагов во внешней политике и не может быть уверен в собственной безопасности за рубежом. Кроме того, он, похоже, не собирался расставаться с властью, поэтому хоть Кремль и вполне либерально относится к наличию у чиновников и их родственников счетов и недвижимости за рубежом, сам Путин такими активами вряд ли владеет, и Леонид Бершидский, автор издания Bloomberg, скорее всего, прав, говоря, что Путину просто не нужно большое личное состояние.
Гипотеза о «баснословных» богатствах Путина основывается на умозрительных сравнениях возможностей авторитарного российского лидера с правителями куда менее богатых стран, которым в разное время удалось сколотить огромные состояния. Активы Ясира Арафата оценивались в $1–3 млрд, Зина Бен Али — в $17 млрд, Хосни Мубарака — в $70 млрд, и простое сравнение российской экономики с тунисской или египетской дает поле для самых экзотических оценок размера богатств, присвоенных нашей элитой за последние два десятилетия. Однако, повторюсь, эти деньги распределены между «легальными» путинскими «кошельками» и малоизвестными гражданами и компаниями, причастность Путина к которым сложно установить.
Деньги распределены между «легальными» путинскими «кошельками» и малоизвестными гражданами и компаниями, причастность Путина к которым сложно установить
Акт H.R. 1404 допускает также крайне широкую трактовку, приказывая американским официальным лицам изучить активы, «контролируемые В. Путиным, доступные ему или способные быть использованы к его выгоде» (см. Sec. 3, (b) Assessment, # [3]). Это, на мой взгляд, только и может быть предметом реального расследования. В лучшем случае удастся оценить не размеры персонально принадлежащего российского президенту активов, а масштабы его «экономического влияния», наличие которого не вызывает сомнений. В случае, если решение Конгресса будет исполнено Национальной разведкой, Министерством финансов и Госдепартаментом, может появиться широкая картина, показывающая, как президент России подчинил себе все госкорпорации; за два десятилетия передал в руки своих друзей и доверенных лиц ранее принадлежавшую государству собственность на десятки миллиардов долларов; создал отточенную систему распределения бюджетных средств в пользу своих конфидентов; санкционировал принятие и применение законов, открывающих для «нужных ему людей» возможности безграничного обогащения; обеспечивал и обеспечивает использование государственных средств в личных нуждах и для гарантирования комфорта своих родственников. Систематизировать эту информацию американцам не составит особого труда, в результате они придут к очевидному выводу: Путин превратил Россию в инструмент обеспечения безбедного существования и благополучия себя самого и близких к нему лиц. Однако это не снимет с повестки дня двух основных проблем.
С одной стороны, в самой России «коррупционная» повестка дня, на мой взгляд, давно утратила свою актуальность. Мало кто сомневается, что Путин — один из самых богатых людей в стране, и это не воспринимается как нечто недопустимое. Контроль Путиным гигантских финансовых потоков россияне всегда будут оправдывать особенностями управления страной — и даже если кто-то докажет, что президент через подставных лиц владеет, например, контрольным пакетом загадочного «Сургутнефтегаза», то этот актив будет воспринят как «подушка безопасности» для страны в целом. На мой взгляд, поступившая из-за рубежа информация о богатствах российского президента ни в коей мере не подорвет его легитимности внутри России.
Подготовка отчета если и затруднит кому-то жизнь, то американскому и европейскому истеблишменту, которому придется дополнительно обосновывать важность отношений с Кремлем
С другой стороны, Запад может получить дополнительные свидетельства коррумпированности Путина — хотя и сейчас не сомневается в таковой, но продолжает контактировать с российским лидером, объясняя это важной ролью, которую Россия играет в международной политике. Мне трудно предположить, что после изучения собранной разведкой информации тональность контактов западных политиков с Путиным изменится. Скорее напротив, подготовка затребованного Конгрессом отчета если и затруднит кому-то жизнь, то американскому и европейскому истеблишменту, которому придется дополнительно обосновывать важность отношений с Кремлем. Но они ее обоснуют, лично в этом у меня нет сомнений.
Подводя итог, скажу, что в результате этого расследования будет пролит свет на коммерческие сделки ближайшего путинского окружения и на то, где оседают и/или во что конвертируются полученные прибыли. Выявится масса посредников в отмывании денег (в последнее время о них говорят и без специального расследования, как в случае с «Тройкой-Диалогом») и будут установлены номинальные держатели миллиардных сумм, так или иначе обязанных России своим происхождением. Но большего американцам достичь не удастся — Путин как был, так и останется самым таинственным из самых богатых людей планеты…